Когда у тебя есть только молоток, все похоже на гвоздь.

Дядя Алик приходит в мой магазин всегда после обеда. Он спрашивает, где его стул, садится и многозначительно молчит. Ему нравится, когда идет бурная торговля. Он может смотреть на этот процесс долго и с удовольствием, как пьяный романтик на костер. – Как ваши дела? – интересуюсь я, пока нет клиентов. – Володя, мне семьдесят пять. Какие могут быть дела, когда первая половина пенсии уходит на еду, а вторая – на её анализы? Зачем вам мои жалобы? Это не ходовой товар. Хотите услышать за чужое здоровье, идите в очередь в поликлинике и берите там все это счастье оптом. Я сегодня по другому делу. – Я весь – одно большое ухо. – Володя, у вас есть автомобиль?

Из плеч у меня растут две руки, на каждой из рук висит по пять пакетиков с почвой. Потому что на секундочку заскочила в «Дом Фиалки» на Пятницкой и приобрела чуток керамзита, малую толику песочка, буквально десять-пятнадцать килограммчиков грунта, не больше, и еще чуток торфа. И три больших горшка для сансевьер. И пару бутылок удобрения. И еще контейнер для рассады. И мха. И коры. И новый пульверизатор. В общем, была скромна и ограничивала себя в желаниях. Торможу у аптеки, потому что я вообще-то выходила шампуня купить, цветочки это уж так, спонтанное озарение случилось В аптеке утыкаюсь пакетами в прилавок. - Здравствуйте, – говорю милой девушке -фармацевту . – Дайте мне пожалуйста две бутылки шампуня. Один – детский «Джонсон и Джонсон», а второй – какой-нибудь другой, примерно в ту же цену на ваш...

Уже второй месяц мы большой компанией сидели на хорошо прогретой, противоположной стороне земного шара и безумно тосковали по дому. Маленькая панамская деревенька, со всех сторон море, два магазина и три бара. Второй месяц одни и те же виды, а главное запахи: прелого мусора, горячего асфальта и еще чего-то сладенького и глубоко нерусского. В тот день съемок не было, выдался редкий выходной и мы с оператором Андрюхой отправились бродить по деревне. Заглянули в магазинчик, я купил сок, а Андрей мороженое. Погуляли, вернулись, поменялись ролями – на этот раз, я взял мороженное, а Андрюха сок. Так нехитро и бездарно мы и коротали свой законный выходной, шляясь по раскаленным улочкам и отвечая на приветствия незнакомых людей: - Буэнас диас - Ола - Буэнос тардес. Ке таль? - Муй вьен. И тут, среди огромных, во всю стену реклам...

В семидесятых годах жидкое мыло продавал только один человек — Роберт Тейлор из США. Это было его изобретением, и он знал, что у этого продукта большое будущее. Но была проблема — всё, что он продавал, не могло быть запатентовано. Идея жидкого мыла не была свежей, а простейшие насосы люди придумали за тысячелетия до этого. Так что несколько крупных производителей мыла с удовольствием украли бы идею Тейлора, размазав его крошечный бизнес. Тогда Тейлор решил действовать и скупил все пластиковые помпы. Абсолютно все. В стране было всего два производителя этих устройств, и он потратил 12 миллионов долларов, что в разы превышало полученную прибыль, чтобы заказать у них 100 миллионов помп. Чтобы выпустить такое количество продукции, этим двум компаниям понадобилось бы несколько лет. Так что не имея самой важной части...

Вы спрашиваете меня, как правильно готовить борщ? Ай, не делайте мне беременную голову, я вас умоляю. Вы все тут сами кулинары-шмулинары, всё знаете и всё умеете. Куда не плюнь, попадешь в придворного повара английской королевы. Особенно эти мне украинские гои, они как всегда думают, что лучше всех, а вокруг них москали и мебель. Ну, так и я тоже кое-что умею, чтоб вы там себе ни думали. Если вы меня спрашиваете, как делать борщ, так и у меня есть что вам ответить. Что мы знаем о вкусном борще? Только не надо махать руками через головы, я всех прекрасно слышу, у меня хорошее зрение. Я вам скажу больше, я знаю, что вы мне тут будете говорить, мол, мясо, навар, чеснок и капуста. Ну, конечно, вы же тут все профессора по борщу, только я вам скажу, что вы говорите глупостей. Самое главное в борще, это то, кто его делал. Вам кажется, что борщ...